«Жизнь прекрасна, потому что она есть…»
Среди геологов почему-то много писателей. Должно быть профессия, связанная с путешествиями, поиском полезных ископаемых, располагает к писательской деятельности. Вот и Евгений Попов после окончания Московского геологоразведочного института имени Орджоникидзе какое-то время поработал геологом, а потом стал писателем. Причём писателем не рядовым: купить его книги было трудно. Помню, в Тамбове зашёл со знакомым в книжный магазин, а тот спросил у продавца сборник рассказов Попова, который только что вышел. Продавец нашёл три экземпляра книги. Я обрадовался, ведь до этого нигде не мог найти его книг. Уже стал шарить по карманам в поисках денег, но знакомый забрал все книги себе, сказав, что кому-то подарит. Я искал книгу в других магазинах, в других городах, но безуспешно. Приходилось довольствоваться журналами и газетами: в годы перестройки Попов в них активно печатался. К тому времени я уже знал некоторые факты его опальной биографии: в 1978 году принят в члены Союза писателей СССР, а через несколько месяцев исключён из него за публикацию в альманахе «МетрОполь», вышедшем в США. Там была опубликована «Чёртова дюжина рассказов» Попова, и они размещались между стихотворениями Евгения Рейна и Владимира Высоцкого. Восстановлен в Союзе писателей он был только в 1988 году. Во время своей работы геологом Попов побывал в Мурманской области. Действие его рассказа «Укокошенный Киш» происходит в городе Х., где находятся никелевые рудники. Попов поясняет, что город находится на Кольском полуострове, но он его зашифровал, «чтобы его никто не узнал».
Популярность Попова объясняется тем, что он пишет простым и ясным языком о том, что волнует нашего человека: очередях, субботниках, безбилетных «зайцах», алкоголиках, шабашниках и т.п. Герои его произведений живут среди нас и понятны каждому. Не случайно Василий Шукшин, который тоже ценил простого человека, написал предисловие к подборке рассказов Попова. Действительно, его герои чем-то напоминают героев Шукшина.
Вот, например, сюжет рассказа «Вне культуры». Его герой просыпается в двенадцать часов дня, мучаясь от похмелья. Он решает важную проблему: что делать – пойти сдать посуду в ларёк и похмелиться или написать стихи? Поскольку ларёк по воскресеньям не работает («Что это? Глупость или осознанное вредительство?»), то он решает заняться творчеством. Стихи не пишутся, но он мечтает написать что-нибудь «такое звонкое и хлёсткое, чтоб самому приятно стало», а то ведь опять напьётся, а он ведь хочет возвыситься и производить приятное впечатление. Наконец, у него получаются стихи о Гоголе, который ушёл из памятников и стал обычным гражданином. Он уже всё написал, его книги «в золотом фонде мировой литературы», а сейчас он устал и хочет «жить вне культуры». Тут внезапно является жена, которая ругает его и говорит: «Это стоит мне поехать на два дня к маме, так здесь с ходу пьянка и бумажки. Отвечай, ты один спал?» Она рвёт на мелкие клочки стихотворение о Гоголе и обещает вновь уехать к маме. «Ну и хрен с тобой. Уезжай к свиньям» - говорит он. Рассказ заканчивается рассуждениями о том, какая у неё хорошая мама, да и сам он очень хороший.
Или рассказ «Хоккей». Девушка приходит к парню и приносит с собой вкусные продукты, торт, шампанское, а тот смотрит хоккей. Он не в силах оторваться от телевизора. Во время перерыва между периодами матча они беседуют. Она говорит, что ради него развелась с мужем, всячески стремится показать, что он ей нравится. Он говорит, что любит её, обещает удочерить её дочь, но тут опять начинается матч. Парень бросается к телевизору, не обращая внимания на её протесты. Рассказ заканчивается словами: «Милый, родной, домашний Кирюша сидел рядом. Но Лена уже не улыбалась. Странно…»
Критики отмечают «русское балагурство» в его произведениях. Своим творчеством Попов утверждает вечные истины. Так, пафос его романа «Прекрасность жизни» заключается в утверждении: «Жизнь прекрасна, потому что она есть, а вот, если её нет, то она уже не прекрасна». В одной из книг Попов обращается к читателям: «Граждане, послушайте меня! Нечего зря Бога гневить, были на Руси времена и покруче: иго, Сталин, коммунисты, водка, плётка, пулемёт… Умоляю, возлюбите друг друга, иначе всем придёт хана, и крышка в небо захлопнется окончательно». Любовь к простому человеку – главное в книгах Попова. Есть у него и «жуткие истории» в стиле Даниила Хармса. Пишет Попов и пьесы. «Хреново темперированный клавир» ставился в театрах Баден-Бадена и Амстердама, а инсценировка по книге «Прекрасность жизни» была поставлена в Саратове.
Евгений Анатольевич Попов очень любит творчество писателя Венедикта Ерофеева. Он написал три статьи о нём. Свои публикации прислал в наш музей Ерофеева. С Поповым я хотел встретиться ещё несколько лет назад, но не получилось. Когда я ему позвонил, он уезжал на дачу. Но в этом году встреча в Москве, наконец, состоялась. Он был на машине, повозил меня по ночной Москве, посидели в кафе. Конечно, посетили место, где стоит памятник Веничке Ерофееву – герою поэмы «Москва – Петушки». Я его сфотографировал у памятника. Общаться с ним было легко и интересно.
Недавно Попову удалось осуществить свою давнюю мечту: проехаться по ерофеевским местам. Он побывал в карельском поселке Чупа, где было выписано свидетельство о рождении Ерофеева, Кандалакше, где он родился и в Кировске, где посетил музей Ерофеева. О своей поездке планирует написать статью. В музее Ерофеева Попов оставил запись в Книге отзывов: «Уникальный, нетрадиционный музей. Думаю, что Венедикт Васильевич остался бы этим музеем доволен и непременно захотел бы здесь поселиться или, на худой конец, снять койку. Думаю ещё: и музей, и всех нас ждут грядущие литературные сюрпризы, которые были предсказаны в другом романе (столь нелюбимого Ерофеевым Булгакова «М. и М.») Мастеру. А ведь Вен. Вас. Ерофеев – Мастер. И именно что с большой буквы. Желаю музейщикам и сотрудникам удачи, счастья и успехов в их благородном деле сохранения Памяти. Евг. Попов. 20.09.2007».
Также он подарил музею свои книги с дарственными надписями. На сборнике рассказов «Самолёт на Кёльн» Попов сделал надпись: «Уникальному музею Венедикта Ерофеева от поклонника его таланта, некогда знакомого с В.В.Е.», на книге «Накануне накануне»: «На память о встрече Музею В.В. Ерофеева. Музей – живой, человеческий, экспозиция сделана с такой любовью и пониманием. Удачи вам», на сборнике «Плешивый мальчик»: «На память от читателя, почитателя Венедикта Васильевича Ерофеева, близким знакомством с которым я похвастаться не могу, но одно время жили в одном и том же городе, встречались иной раз, успели обо многом поговорить». А на поэме Ерофеева «Москва – Петушки», для которой Попов написал вступительное слово, сделал такую надпись: «С величайшей радостью и уважением к вашей деятельности делаю эту памятную надпись на дорогой моему сердцу книге. Евг. Попов, автор предисловия».
В иронической прозе Попова мелькает тень Венедикта Ерофеева. Он не учит и не проповедует. Задачу писателя Попов видит в том, чтобы «обрести гармонию хотя бы на собственных страницах и тем самым дать туманный ПРИМЕР». И это ему прекрасно удаётся. Добавлю ещё, что Попов был награждён премиями журналов «Волга» (1989), «Стрелец» (1995), «Знамя» (1998), «Октябрь» (2002) и премией «Венец» Союза писателей Москвы (2003). Его произведения переводились на многие языки.
Шталь Евгений Николаевич